Министра Тарасюка таки вынудили покинуть правительство чуждого ему Виктора Януковича. Отныне министр обороны Анатолий Гриценко - единственный идеологический союзник Виктора Ющенко в «бело-голубом» Кабинете министров. 

Тарасюку на протяжении двух министерских сроков удалось сделать все возможное, чтобы именно он считался главным евроинтегратором страны. Как не парадоксально, в этот образ свято верили даже те, кто на вопрос о конкретных  внешнеполитических достижениях  Тарасюка привык, скорее, пожимать плечами, чем загибать пальцы, перечисляя подписанные документы и принятые благодаря нему решения. Не в последнюю очередь потому, что в некоторых случаях слишком сложно определить, где заслуга Тарасюка, а где просто плоды Оранжевой революции. Вряд ли можно сказать, что благодаря министру иностранных дел Украина получила от США и Евросоюза статус страны с рыночной экономикой, отмену американским конгрессом поправки Джексона-Вэника, или же парафированное с  ЕС визовое соглашение. И, в действительности, когда Верховная Рада приняла две десятка ВТО-шных законопроектов за несколько недель, она, возможно, сделала больше для евроинтеграции Украины, чем Борис Тарасюк в ходе ряда визитов в Брюссель и другие европейские столицы.

С другой стороны, возможно  ли точно определить, чья заслуга в том, что, как утверждает наш компетентный источник в Европейском Союзе,  лишь семь стран-членов ЕС - Швеция, Польша, Литва, Чехия, Словакия, Эстония и Болгария - 22 января,  в день принятия министрами иностранных дел ЕС небезызвестного решения о начале переговоров с Украиной по новому соглашению, выступили за более четкий сигнал для Киева в будущем документе? Фактически, поддержали перспективу членства. А чья недоработка - Тарасюка, правительства Януковича или Президента -  что Франция и Испания настаивали на другой формуле? И не потому ли пассивная в украинских вопросах Чехия поддержала Украину, что как раз накануне министр «с сомнительным статусом» имел длительную беседу в Праге с чешским коллегой - под аккомпанемент обвинений, которые доносились по его адресу из Киева?

И тем не менее, сказать, что Тарасюк стал исключительно жертвой межличностного конфликта с Виктором Януковичом или заложником политических игр вокруг Закона о Кабмине - не совсем корректно. Борис Иванович пострадал также и от исповедуемой им... евроинтеграции. И дело не в решении Совета ЕС, который теперь не готов признать в новом соглашении европейскую перспективу Украины. И не в том, что некоторые министры иностранных дел «старой Европы» считали Тарасюка слишком резким и бескомпромиссным, чтобы наладить  действительно доверчивый диалог между Киевом и ключевыми странами Евросоюза.

Так или иначе, когда Президенту советуют освободить Тарасюка местные доброжелатели -  один вопрос, а когда откровенно просят «внести ясность в вопрос с министром» коллеги из Европейского Союза - совсем другое. О чем идет речь? Накануне выяснилось, что далеко не все страны ЕС могут позволить себе, как Чехия, общение с представителем правительства, которого не признает глава этого же правительства.  По нашей информации, со стороны председательствующей в ЕС Германии фактически прозвучал ультиматум - или окончательно решается вопрос с  министром иностранных дел, или мы не гарантируем, что  Штайнмаер прибудет в Киев на заседание «тройки» ЕС шестого февраля.  Из подобных соображений выходил, очевидно, и Хавьер Солана.

Рискнем предположить, что подобная ситуация в Украине была в некоторой степени  даже выгодна  представителям Евросоюза. Ведь, когда согласовывалась дата встречи еэсовской «тройки», в Брюсселе выходили с того, что в феврале Украина будет членом Всемирной  организации торговли. По крайней мере, будет находиться от заветной ВТО-шной двери на расстоянии вытянутой руки.

Это для Украины ценность нового соглашения с ЕС заключается в конкретной политической формулировке, которая бы не только признавала «европейский выбор» Украины, но и предусматривала бы ее европейскую перспективу. Евросоюз рассматривает новый, усиленный документ прежде всего с точки зрения создания Зоны свободной торговли, которая невозможна без членства Украины в ВТО (хоть юридически это нигде и не зафиксировано). Соответственно, нет членства в ВТО - нет стержня для переговоров. Кроме того, у большинства стран Евросоюза почему-то совсем не создалось впечатление, что в Киеве представляют, каким должно быть содержание нового, усиленного соглашения.

Словесная перепалка на тему «нас устраивает лишь соглашение с зафиксированной перспективой членства» (Украина)  -  «дверь не закрыта, о другом мы сегодня не говорим» (ЕС) быстрее напоминает ритуал с заклинаниями, чем  конструктивный диалог.

Два года тому назад, когда формировалось первое оранжевое правительство, Тарасюка позиционировали как  министра, который сможет провести форсированную интеграцию в ЕС. Борис Иванович, судя по всему,  тоже был настроен на это. И сегодня даже не верится, что каких-то полтора года тому назад совершенно серьезно обсуждалась возможность подачи заявки на вступление в Евросоюз. И только, когда Борису Ивановичу в Брюсселе посоветовали сначала заручиться поддержкой Франции (задание фактически нереальное при Жаке Шираке),  на печерских холмах поняли, что блиц-криг не выйдет. А после знаменитых референдумов во Франции и Нидерландах, а также серьезных промахов украинской власти наподобие абсолютно непонятных для евросоюзовского ума газовых соглашений с Россией, вопроса заявки отпало само по себе. Фактически, Борис Тарасюк пошел в отставку в тот момент, когда испытал свое поражение  проект «форсирована евроинтеграция Украина».

Конечно, кто-то достаточно подходяще может заметить: интегрировать Украину в ЕС, когда евроинтеграцию тянет на своей спине лишь МИД (а временами -  только постоянное представительство Украины при Еврокомиссии) и когда премьер страны утомил уже не одного европейского собеседника формулой «я за интеграцию в ЕС, но...» (дальше  пассажи о вечной «дружбе и жвачку» с Россией), и когда некоторые представители правительства понимают под словосочетанием «интеграция в ЕС»  интеграцию в европейское пространство бизнеса конкретных финансово промышленных групп - задание непосильное. Тарасюк и при Кучме, и при Ющенко не употреблял «но». Так же, он не позволял себе превращений из пылкого евроинтегратора в не менее активного сторонника «швейцарской модели», или же активного нейтралитета, как это сделал один из нынешних кандидатов на кресло министра иностранных дел.

И есть ли вина Тарасюка в том, что вопреки ожиданиям стран-членов НАТО, Янукович не выразил готовность «присоединить» Украину к Плану действий относительно членства, и тем самым затормозил вхождение Киева в альянс? Или что министр топлива и энергетики Юрий Бойко на встрече в Брюсселе с еврокомиссаром Андрисом Пибалгсом жалуется на поляков за их нежелание достраивать нефтепровод «Одесса-Броды», а в Киеве предлагает создавать консорциум с россиянами? И что нынешние руководители Кабмина привыкли работать в таком правительстве, в котором министерство иностранных дел играет роль своеобразного информационного придатка. Какие бы взгляды, в действительности, не исповедовал его министр.